Расписные кибитки по степи продвигались на юг, И суровых людей укрывала дорожная пыль Запах потных коней поглощал белоснежный ковыль, Тополя все роняли, словно снег невесомый свой пух.
Ночью яркий костер при зашедшей за тучи Луне, Я запомню навек, тот кочующий селами табор, И цыганки лицо, неподвижно, похоже на мрамор, Только думы мелькают, что это приснилось все мне.
