Зашорен взгляд, рассыпались подковы,
Скрипит телеги старой колесо.
Законы жизни призрачно суровы,
И увяданье наше налицо.
Возница хлещет, не щадя усилий,
Бичём больней стараясь приложить.
Всё есть в одном, и нет почти различий.
Всем бесконечно хочется нам жить.
И безраздельно властвовать над жизнью,
Беря в угоду телу наслажденья.
Счёт закрывать боязнью и болезнью,
Никчёмность выдавая за знаменья.
А за окном весна звенит играя,
Капелью страстной будоража ум.
Стоит толпа, по записи, у рая,
И пальцем тычут в списки наобум.
